Современный историк сообщает, что «на дверях одного лондонского книжного магазина в 1940 году висело объявление: „Извините, но Шекспир и „Война и мир“ распроданы“». Шел 1940-й год. В Европе шла война. Классиков в Англии смотрели на сцене (и читали) с редкой увлеченностью. Театры, в которых играли Шекспира, были и всегда полны. На город падали бомбы. А зрители смотрели английского классика и часто оставались в театре ночевать. «Олд Вик» показал «Короля Лира» с Гилгудом в главной роли в 1940 году. Спектакль рассказывал зрителем историю — историю «пробуждения человечности». Гордый повелитель Лир превращался в человека, научившегося сострадать.
Жизнь Гатри в театре была очень разнообразной. Гатри дважды возглавлял «Олд Вик», работал в Эдинбурге, Соединенных Штатах, Канаде, Ирландии. Он ставил Софокла и Чехова, Ибсена и чуть ли не всего Шекспира. Ставил во всевозможных сценических формах — и в викторианских пышных, и в ренессансных, в костюмах вневременных и современных, в стиле XVII, XVIII и XIX веков. Ему принадлежат три несходные между собой постановки «Гамлета». В интерпретациях комедий Шекспира нашла выход его склонность к «чрезмерной» (так полагали критики) эксцентричности и комизму.
Но как бы и сколько бы он не ставил Шекспира, он всегда мечтал об «открытой сцене». Вот и в «Олд Вик» он начал с того, что в пределы сцены старой он «вдвинул» постоянную конструкцию, которая примерно соответствовала элементам шекспировского театра. На этой сцене играли «Макбета», «Генриха VIII», «Мера за меру» и даже русский «Вишневый сад». Но это совмещение двух типов театров (европейского «закрытого» и шекспировского «открытого») все-таки не могло дать желаемого результата, так как было все равно искусственным. Схематическая условная декорации — так воспринималось архитектурное сооружение на подмостках. Но линия рампы была не преодолена — публика все так же была отделена от актера невидимой стеной. Но режиссер упорно хотел создать такой тип сцены, для которого Шекспир писал свои драматические сочинения.
В 1937 году «Олд Вик» был приглашен в Данию, чтобы во дворе замка Кронберг (шекспировского замка Эльсинор) играть «Гамлета». Члены королевской семьи, дипкорпус и весь высший свет ожидались на представлении английского театра. Но перед началом спектакля пошел проливной дождь, намочивший декорации. Играть под открытым небом актеры не могли, а публика, естественно, не могла сидеть под дождем. Но спектакль отменить было нельзя, так как все гости уже выехали к месту представления. Тогда Гатри принимает решение — он переносит спектакль в танцевальный зал местной гостиницы. Места было мало — до зрителей можно было дотянуться рукой. Но именно от этой близости публики и режиссер, и Оливье, игравший Гамлета, ощутили себя совершенно особенно, как будто и впрямь побывали в шекспировском театре. Гатри этот случай только еще более убедил в особой эстетической силе «открытой сцены». С тех пор главным делом своей жизни он стал считать создание театра, копирующего шекспировский «Глобус» — то есть такого, когда сцена сама была двухъярусной, и она выступала бы глубоко в расположенный амфитеатром зал, чтобы публика с трех сторон окружала актеров. Через 20 лет, на другом континенте, Гатри осуществил свою мечту. В Канаде, в Стратфорде. В Англии театральные здания с «открытой сценой» начали появляться, начиная с 60-х годов. Но стало ясно и другое — сама по себе «открытая сцена» совсем не гарантирует овладение духом шекспировской трагедии.
Своим лучшим спектаклем, подводя итог своей творческой биографии, сам Гатри считал «Гамлета» с А. Гиннесом, поставленного в «Олд Вик». Этот «Гамлет» был спектаклем политическим — он был ответом на события, вспыхнувшие в Европе.
В 1940 году театр при бомбардировке был разрушен. Труппа «Олд Вик» вынуждена была гастролировать по стране и играть на сцене «Нью тиэтра». Труппу, получившую помещение, в 1944 году возглавили Лоренс Оливье, Ральф Ричардсон и молодой режиссер Джон Баррел. Особым знаком сезона 1944/45 года стал «Ричард III» с Л. Оливье в заглавной роли. Этот Ричард рождал вполне современные и вполне определенные ассоциации. Вот как он описан современником: «Многие годы будет жить воспоминание об этом актере, когда он, мрачный, как туча, бледный, с гладкими прилизанными волосами и длинным, точно принюхивающимся носом, выходил, хромая, на сцену и произносил свой первый монолог. И те, кто видел, будут рассказывать о нем, как о дьявольском наваждении, будут вспоминать его саркастический бичующий юмор, его повелительные царственные жесты, которые должны были подтвердить его право на власть, едва лишь эта власть далась ему в руки. В нем было что-то воистину дьявольское: Кровавый Король, рожденный в крови, вознесенный на гребне кровавой войны». Кого видели в нем зрители спектакля «Олд Вик» расшифровывать нет нужды. Все было ясно. 1950 году театр «Олд Вик» вновь получил стационарную площадку. Но именно в 50-е годы шекспировские спектакли не имели прежней своей значительности. «Макбет» в 1954 году, поставленный в «Олд Вик», был добротен, но превращался в бытовую драму.
В 1955 году появился знаменитый «манифест» Джона Бойтона Пристли под названием «Иск к Шекспиру». Драматург, писатель считал, что «преклонение перед Шекспиром» является тормозом в развитии английского театра, а национальная драма не может существовать без развития. «Мода на Шекспира», полагал он, стала самого ЦІекспира губить, как и театры, ставившие его в виде «пустых зрелищ». Ну что ж, так стучалось новое время, — время тех, кто преобразил театр в 60-е годы XX века.
Театр «Олд Вик» ставил и ставит преимущественно английскую и зарубежную классику. На его сцене шли пьесы Шоу, Бен Джонсона, Шеридана, Марло, Чехова, Тургенева, Ибсена.
В 1947–1952 годах при «Олд Вик» существовала театральная школа. Эту школу окончили многие ведущие английские актеры, в том числе Э. Урефорд, Дж. Плоурайт, А. Доби. «Олд Вик» не имел постоянной труппы, — с актерами заключался контракт на один сезон, однако многие из них возобновляли свои контракты и часто возвращались в театр после длительного перерыва.
На сцене «Олд Вик» дебютировал Дж. Гилгуд, выступали почти все крупные актеры страны. Художественное руководство театром осуществляли ведущие режиссеры Англии: Т. Гатри и Л. Оливье, Р. Ричардсон и Дж. Баррел, М. Бенталл и М. Элиот.
В 1963 году помещение «Олд Вик» было временно предоставлено Национальному театру под руководством Л. Оливье.
Ателье
«Ателье» (буквальный перевод — мастерская) — французский театр в Париже. Он открылся 23 ноября 1822 года под названием «Театр Монмартра», так как находился на Монмартре. В этом театре начинали свою артистическую карьеру многие молодые актеры.
До 1849 года театром руководили представители семьи Севест — первым директором театра был П. Ж. Севест. В дальнейшем на сцене театра «Ателье» играли различные труппы. В репертуаре театра были представлены драма, мелодрама, водевиль, комедия, оперетта. С 1914 года здание использовалось как кинотеатр.
В 1922 году, с приходом в театр труппы Шарля Дюллена, он и получил название «Ателье». Шарль Дюллен (1885–1946) — французский режиссер, актер и педагог. Выходец из большой и бедной многодетной семьи, он вел бродячую жизнь и увлекся театром. Он выступает со стихами в артистических кабачках, играет в крохотных Провинциальных театриках. Он играет все, что придется — без всякого разбора. Это были небольшие окраинные театры и кафе Парижа («Проворный кролик», в театре в Бельвиле, в Народном доме Берни). Автор книжки о Дюллене А. Арну пишет: «В то время актеры разбивались на три категории: элегантные, поверхностные актеры Бульваров, ловкие на пустяки, изумительно передающие все нюансы абсолютной пустоты; актеры традиционные — Консерватория, Комеди Франсез, Одеон — от которых требуется скелет определенного габарита, тембр голоса, одобренный правительством и абонементной публикой театров, которым правительство выдает субсидии, и декламация, подверженная стереотипному ритуалу, и, наконец, актеры школы Антуана, этого великого и несовершенного реформатора, актеры, которые гонятся за самой низменной правдой, окончательно отказавшиеся (под добродушным, ворчливым и деспотичным игом учителя) от всякой попытки транспозиции стиля, обмельчавшие и удовлетворенные, как большинство актеров, рожденных Свободным театром, — самым тоскливым фотографическим сходством с тем, что называется действительностью. Заметьте, что Антуан был прав, что его деятельность была полезна, что она расчистила путь, опрокинула преграды и проложила дороги и что он в то же время благородно и честно, с верой, достойной уважения и восхищения, подготовил и свои собственные похороны и людей, которые со временем перегонят его самого». Но где же здесь место Дюллену? Дюллен скитается по разным театрам, работает с разными режиссерами и всегда учится. Страстность и беспорядочность уживаются в нем с волей к борьбе, с импровизацией, но и с крепостью характера.